12:02
Без заголовка
Почему нельзя просто нажать кнопку "нет, не переносите мой дневник в архив прямо сейчас".
Целый год без слов.
Целый год без слов.
Комментарии (2)
01:21
здесь
Пока ты снишься, я буду верить, что снюсь тебе:
Как я спускаюсь к холодной морской воде,
Как морская поднимается мне навстречу.
Как на нас наступает ветреный пряный вечер -
Из таких, что не случается в декабре.
Как декабрь остался солнечным и пустым,
Как паром наш не причалил бы к континенту.
И как я заплетаю в волосы соль и ленты,
Как нас делят трамвайные линии и мосты.
Как среди бесконечных бессонниц мне снишься ты.
Как я спускаюсь к холодной морской воде,
Как морская поднимается мне навстречу.
Как на нас наступает ветреный пряный вечер -
Из таких, что не случается в декабре.
Как декабрь остался солнечным и пустым,
Как паром наш не причалил бы к континенту.
И как я заплетаю в волосы соль и ленты,
Как нас делят трамвайные линии и мосты.
Как среди бесконечных бессонниц мне снишься ты.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
23:28
только послушай
Они потом спросят - как ты там выжил, парень?
Как ты прошёл между скалами и клыками,
Когтями, и жадно ласкающими руками,
И голосами, влекущими, как прибой?
Ты скажешь, что знаешь способ, уловку, средство.
Они же решат - в тебе не осталось сердца,
Раз ты не позволил сёстрам морским согреться,
Раз ты не позволил полакомиться собой.
Они в эти сказки верили с колыбели -
О том, что когда тебе сладко поёт Лигейя,
Когда тебя обнимает Парфенопея,
И Левкосия зовёт тебя в свой чертог,
Ты забываешь жён, сыновей, причины,
Рвёшь свои путы, бросаешься к нам в пучину,
И даришь нам больше, чем бы дарил мужчина,
И искренне счастлив встретить такой итог.
Но если хоть кто-то, слышавший нас, спасётся,
То нам не летать под лучами слепого солнца,
И нам ничего уже больше не остается,
Как стать белой пеной на гребнях бегущих волн.
Да только для них любой спасшийся тоже нежить -
Свершая обряд, они вены твои разрежут,
И будут надеяться, что смогут жить как прежде,
Что жертва утешит разгневанный пантеон.
Они станут петь, что нас выбросило на берег,
Что не трепещут уже в наших крыльях перья,
И что моряки и дети их в нас не верят
На протяжении многих ночей и зорь.
Зато ты поймёшь, как коварно бывает море,
Когда, не считаясь с норнами с судьбою,
Оно воскресит нас твоей беспокойной кровью,
Что жадно слизал с побережья морской прибой.
Как ты прошёл между скалами и клыками,
Когтями, и жадно ласкающими руками,
И голосами, влекущими, как прибой?
Ты скажешь, что знаешь способ, уловку, средство.
Они же решат - в тебе не осталось сердца,
Раз ты не позволил сёстрам морским согреться,
Раз ты не позволил полакомиться собой.
Они в эти сказки верили с колыбели -
О том, что когда тебе сладко поёт Лигейя,
Когда тебя обнимает Парфенопея,
И Левкосия зовёт тебя в свой чертог,
Ты забываешь жён, сыновей, причины,
Рвёшь свои путы, бросаешься к нам в пучину,
И даришь нам больше, чем бы дарил мужчина,
И искренне счастлив встретить такой итог.
Но если хоть кто-то, слышавший нас, спасётся,
То нам не летать под лучами слепого солнца,
И нам ничего уже больше не остается,
Как стать белой пеной на гребнях бегущих волн.
Да только для них любой спасшийся тоже нежить -
Свершая обряд, они вены твои разрежут,
И будут надеяться, что смогут жить как прежде,
Что жертва утешит разгневанный пантеон.
Они станут петь, что нас выбросило на берег,
Что не трепещут уже в наших крыльях перья,
И что моряки и дети их в нас не верят
На протяжении многих ночей и зорь.
Зато ты поймёшь, как коварно бывает море,
Когда, не считаясь с норнами с судьбою,
Оно воскресит нас твоей беспокойной кровью,
Что жадно слизал с побережья морской прибой.
переписать бы старые картины,
черновики в захватанных тетрадях,
нечёткие наброски на салфетках,
растёкшуюся в пятна акварель.
исправить всё несовершенство линий,
неловкие неровности изгладить,
использовать гуашь другого цвета,
рассказывать о новой красоте.
и так же перепеть и переправить
своим иначе чувствующим горлом
все песни; и родиться, и воскреснуть
все прошлые ошибки истребя.
и вырезать из старых фотографий
всех брошенных друзей и ухажёров,
чтобы коллаж составить из обрезков
счастливой незапятнанной себя.
но это не работает со всеми -
рерайт стихотворений невозможен,
не принято вымарывать из текста
случившиеся смыслы и слова.
травить их нужно было пока зрели,
таились паразитами под кожей,
присматривая тепленькое место,
а не вплетать ублюдков в кружева.
теперь, когда они пробились к людям,
их не вернуть, не написать иначе,
и их не задушить одной ладонью
как пойманного ловко воробья.
ты думала, что мы тебя забудем,
когда ты все улики перепрячешь.
но каждый, кто решил себя не помнить,
в конечном счёте сам себе судья.
так не суди, да не судимы будем.
черновики в захватанных тетрадях,
нечёткие наброски на салфетках,
растёкшуюся в пятна акварель.
исправить всё несовершенство линий,
неловкие неровности изгладить,
использовать гуашь другого цвета,
рассказывать о новой красоте.
и так же перепеть и переправить
своим иначе чувствующим горлом
все песни; и родиться, и воскреснуть
все прошлые ошибки истребя.
и вырезать из старых фотографий
всех брошенных друзей и ухажёров,
чтобы коллаж составить из обрезков
счастливой незапятнанной себя.
но это не работает со всеми -
рерайт стихотворений невозможен,
не принято вымарывать из текста
случившиеся смыслы и слова.
травить их нужно было пока зрели,
таились паразитами под кожей,
присматривая тепленькое место,
а не вплетать ублюдков в кружева.
теперь, когда они пробились к людям,
их не вернуть, не написать иначе,
и их не задушить одной ладонью
как пойманного ловко воробья.
ты думала, что мы тебя забудем,
когда ты все улики перепрячешь.
но каждый, кто решил себя не помнить,
в конечном счёте сам себе судья.
так не суди, да не судимы будем.
Комментарии (1)
18:44
наверняка не с нами
Однажды посреди обычной фразы твой голос вдруг срывается на шёпот,
И между жестами холодные ладони невольно тянутся искать чужие руки.
Ты замечаешь - неизбежно, но не сразу - что мир ломается внутри калейдоскопа:
Вот грань - на ней никто тебя не обнял, не произнёс ни слова и ни звука.
Вот грань, на ней, осенней тёмной ночью, отчаявшись уснуть или проснуться,
Вплетаешь явь в единственную строчку, измученный своими же стихами.
И плавится под кожей позвоночник.
И нервы перетянутые рвутся.
Не бойся, это было понарошку.
И вовсе не было.
Наверняка не с нами.
В предсердии взлелеянное пламя умрёт, как только выкрикнешь "довольно" -
Хорошая идея для рассказа, прошитого наивностью и ложью.
Так я с твоими тёплыми руками прощалась навсегда и добровольно.
Но чем же недосказанная фраза могла закончиться, когда бы ты продолжил?
И между жестами холодные ладони невольно тянутся искать чужие руки.
Ты замечаешь - неизбежно, но не сразу - что мир ломается внутри калейдоскопа:
Вот грань - на ней никто тебя не обнял, не произнёс ни слова и ни звука.
Вот грань, на ней, осенней тёмной ночью, отчаявшись уснуть или проснуться,
Вплетаешь явь в единственную строчку, измученный своими же стихами.
И плавится под кожей позвоночник.
И нервы перетянутые рвутся.
Не бойся, это было понарошку.
И вовсе не было.
Наверняка не с нами.
В предсердии взлелеянное пламя умрёт, как только выкрикнешь "довольно" -
Хорошая идея для рассказа, прошитого наивностью и ложью.
Так я с твоими тёплыми руками прощалась навсегда и добровольно.
Но чем же недосказанная фраза могла закончиться, когда бы ты продолжил?
Комментарии (1)
23:18
лес
мне кажется, я всё ещё в том лесу.
тёмные тропы, ночь, безнадёжный сюр,
дом, где меня не ждут,
где меня не помнят,
лживый уют его непрогретых комнат,
синтетика сваленных возле камина шкур.
настойчивый волчий зов из морозной чащи.
снег чище,
дыхание чаще,
звездное небо - красивое, хоть рисуй.
в свете луны, обманчивом и блестящем,
цепкий шиповник и незамёрзший пруд:
вода в нем густая, чёрная, как мазут.
нет, мне не сбежать из плена застывших веток.
но я захватила ружьё, я тепло одета,
и я буду рада, когда меня не спасут.
тёмные тропы, ночь, безнадёжный сюр,
дом, где меня не ждут,
где меня не помнят,
лживый уют его непрогретых комнат,
синтетика сваленных возле камина шкур.
настойчивый волчий зов из морозной чащи.
снег чище,
дыхание чаще,
звездное небо - красивое, хоть рисуй.
в свете луны, обманчивом и блестящем,
цепкий шиповник и незамёрзший пруд:
вода в нем густая, чёрная, как мазут.
нет, мне не сбежать из плена застывших веток.
но я захватила ружьё, я тепло одета,
и я буду рада, когда меня не спасут.
Комментарии (1)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
22:54
под копирку
сидеть в приёмном, щёлкать портсигаром
подсчитывать засушенные розы
изорванные в клочья валентинки
заученные наизусть стихи
и ничерта не надо даже даром
кроме дурной поэзии и прозы
пусть хоть в реанимацию в ботинках
хоть встать после крещения сухим
но ты кричишь и вроде бы полегче
и с тебя капает в намоленное место
в реанимации начищенная плитка
- ну раз уж легче, хватит, не кричи
а тот суёт тебе своё сердечко
на нём ни слова и ни строчки текстом
одна лишь строчка медицинской ниткой
и та уже зажившая почти
подсчитывать засушенные розы
изорванные в клочья валентинки
заученные наизусть стихи
и ничерта не надо даже даром
кроме дурной поэзии и прозы
пусть хоть в реанимацию в ботинках
хоть встать после крещения сухим
но ты кричишь и вроде бы полегче
и с тебя капает в намоленное место
в реанимации начищенная плитка
- ну раз уж легче, хватит, не кричи
а тот суёт тебе своё сердечко
на нём ни слова и ни строчки текстом
одна лишь строчка медицинской ниткой
и та уже зажившая почти
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
20:05
ненадежный
- Да и пусть оно будет плохим и каким угодно!
...Ты ступаешь на лёд и, как водится, слышишь хруст,
Или, может, как чьи-то цепи скрежещут по дну.
Этот хруст, что ты слышишь, стоя у самой кромки
Не сравнится с тем, что я слышу посреди озера -
Зима поленилась, схитрила, не доморозила.
И уже очевидно, что не донести себя,
Не опереться на крошащиеся обломки.
И не вынести - в себе или из себя -
Всю эту ясность, сладость, мечту и грусть.
И не выносить слова, не вымолвить, не обнять
Новорожденное, звонкое - всё в меня.
Только пусть оно будет, пожалуйста, Боже,
пусть.
...Ты ступаешь на лёд и, как водится, слышишь хруст,
Или, может, как чьи-то цепи скрежещут по дну.
Этот хруст, что ты слышишь, стоя у самой кромки
Не сравнится с тем, что я слышу посреди озера -
Зима поленилась, схитрила, не доморозила.
И уже очевидно, что не донести себя,
Не опереться на крошащиеся обломки.
И не вынести - в себе или из себя -
Всю эту ясность, сладость, мечту и грусть.
И не выносить слова, не вымолвить, не обнять
Новорожденное, звонкое - всё в меня.
Только пусть оно будет, пожалуйста, Боже,
пусть.
Комментарии (1)
21:38
к новому году не готова
В свои обветренные двадцать с чем-то лишним
Я путаю дефисы и тире;
Что то, что это - чёрное на белом.
На белом снеге красное. Ты слышишь -
В метели скрипнула несмазанная дверь.
Ещё одна гирлянда загорелась:
Гляди, моргает - "точка точка точка".
Гляди, горит - "тире тире тире".
И - "точка точка точка" напоследок.
Не выжило - непрочно, непорочно,
Лежит - хоть для приличия проверь
Молчащий пульс. Среди застывших веток,
Путей железных, улиц, городов
Мы выживаем вопреки пробелам,
Проклятиям, приметам и победам.
Ещё одна гирлянда загорелась.
Увидимся? Тогда до встречи в среду.
Хоть к этой встрече я уже готов.
Я путаю дефисы и тире;
Что то, что это - чёрное на белом.
На белом снеге красное. Ты слышишь -
В метели скрипнула несмазанная дверь.
Ещё одна гирлянда загорелась:
Гляди, моргает - "точка точка точка".
Гляди, горит - "тире тире тире".
И - "точка точка точка" напоследок.
Не выжило - непрочно, непорочно,
Лежит - хоть для приличия проверь
Молчащий пульс. Среди застывших веток,
Путей железных, улиц, городов
Мы выживаем вопреки пробелам,
Проклятиям, приметам и победам.
Ещё одна гирлянда загорелась.
Увидимся? Тогда до встречи в среду.
Хоть к этой встрече я уже готов.
Комментарии (1)
01:47
своё новое
И когда тебя переполнят слова чужие - ищи свои.
Извлекай из речных глубин золотые цепи -
там, где света не видно, где тина, зеленый ил,
и средь них разлагаются трупы плохих поэтов.
Это клад - это лучший сундук для дурных стихов,
между их обнажившихся рёбер щебечут рыбы,
серебро пузырьков - вся речь безъязыких ртов,
и речная трава черепа оплетает в нимбы.
Твой удел среди них; почувствуй в своей груди
те же рыбьи псалмы и наивно смешные рифмы.
Пока можешь держаться - по глади речной иди,
пряча деньги, стихи и рыб под ажурным лифом.
Ты не выдержишь долго - цепь пузырьков и слов
неизбежно стремится к поверхности и наружу -
их однажды заметит Харон и своим веслом
затолкает тебя к остальным, да как можно глубже.
Золотыми цепями полубезумных строк
по рукам и ногам прикована к дну речному
сохрани в грудной клетке солнце, и свет, и рок -
для того, кто захочет найти в тебе новое
слово.
Извлекай из речных глубин золотые цепи -
там, где света не видно, где тина, зеленый ил,
и средь них разлагаются трупы плохих поэтов.
Это клад - это лучший сундук для дурных стихов,
между их обнажившихся рёбер щебечут рыбы,
серебро пузырьков - вся речь безъязыких ртов,
и речная трава черепа оплетает в нимбы.
Твой удел среди них; почувствуй в своей груди
те же рыбьи псалмы и наивно смешные рифмы.
Пока можешь держаться - по глади речной иди,
пряча деньги, стихи и рыб под ажурным лифом.
Ты не выдержишь долго - цепь пузырьков и слов
неизбежно стремится к поверхности и наружу -
их однажды заметит Харон и своим веслом
затолкает тебя к остальным, да как можно глубже.
Золотыми цепями полубезумных строк
по рукам и ногам прикована к дну речному
сохрани в грудной клетке солнце, и свет, и рок -
для того, кто захочет найти в тебе новое
слово.
Что ты опять уселась у этой пропасти?
... Если раскинет руки - не удержать.
В чём разница между стремиться, лететь, бежать,
Разница между покоиться и лежать,
Обязательно - с раскинутыми руками.
Реки на дне прозрачнее невесомости,
Камни на дне прикинулись облаками.
Если опять не осмелится и останется,
Вернётся - холодная, злая, пустая, вся.
Если раскроет губы - не удержать
ся.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
02:34
Никуда
Сесть в электричку, идущую в никуда,
Чтобы нигде не выйти в конце маршрута.
В этом холодном городе не до шуток -
Щупальцами жадного злого спрута
Тянутся повисшие провода.
Оставить твердое покрытие перрона,
Забросить взгляд в сеть ледяных ветвей.
Пусть внешний мир становится темней,
Пусть дольше и пустынней - перегоны.
В проем автоматических дверей
Швыряют снег безлюдные платформы.
Уткнуться в запотевшее окно -
Пока тебе дают немного форы,
Покинуть похмеляющийся город
Влекомым, как клокочущей рекой,
Железной нескончаемой дорогой.
Смотреть, как валом сыпятся с небес
Снежинки, как они кружатся с ветром.
Почувствовать что ты для них бессмертен,
И с каждой тысячей прожитых километров
Ты приближаешься лишь к самому себе.
Решиться на спокойствие; предать
Друзей, чтобы тебя не провожали.
На первом же попавшемся вокзале
Сесть в поезд, выпавший из клетки расписаний,
Чтоб из него не выйти
Никогда.
04:20
Проза жизни
23:28
Плеск
Думала выпить рома, да рома нет;
Думала, высплюсь дома, да дома нет.
Самый пустой талант для таких как я -
Не задавая вопрос, получать ответ.
Этих ответов, что пыли, да толк какой?
Они не помогут тебе в глубине морской.
Звезды мерцанием палубу серебрят -
Слушай забытую песню про наш покой:
Слёзы стекаются в море и сон придёт,
Стая русалок утром тебя найдёт.
Самый жестокий обман для таких как я -
Каждый уход на дно превращать в полёт.
Думала, высплюсь дома, да дома нет.
Самый пустой талант для таких как я -
Не задавая вопрос, получать ответ.
Этих ответов, что пыли, да толк какой?
Они не помогут тебе в глубине морской.
Звезды мерцанием палубу серебрят -
Слушай забытую песню про наш покой:
Выйдут все слёзы в мире и ночь придёт,
Тьма вместе с портом притихшим в тебя падёт.
Из острых шипов сладким соком сочится яд -
Шиповник тюремную клетку в тебе плетёт.
В клетке, как в колыбели, лежит зерно,
Жажды, любви и надежды оно полно.
Нежные листья под кожей его сидят,
Пьют твою кровь, как проказницы пьют вино.
Только напьются - выберутся на тьму,
Светом согреют пустую свою тюрьму.
Листики эти - первые якоря,
Что непременно потянут тебя ко дну.
Тьма вместе с портом притихшим в тебя падёт.
Из острых шипов сладким соком сочится яд -
Шиповник тюремную клетку в тебе плетёт.
В клетке, как в колыбели, лежит зерно,
Жажды, любви и надежды оно полно.
Нежные листья под кожей его сидят,
Пьют твою кровь, как проказницы пьют вино.
Только напьются - выберутся на тьму,
Светом согреют пустую свою тюрьму.
Листики эти - первые якоря,
Что непременно потянут тебя ко дну.
Слёзы стекаются в море и сон придёт,
Стая русалок утром тебя найдёт.
Самый жестокий обман для таких как я -
Каждый уход на дно превращать в полёт.
Комментарии (2)
02:44
Мы
Что стоит нам, рожденным от пегаса, посланникам спивающейся музы
Бродить во мраке грязных переулков, кишащих тараканами стихов?
Прокуренным срывающимся "гласом" "глаголя" о бесчисленных конфузах,
О собственных бездарнейших ублюдках, сковавших нас двустишием оков,
Мы, ревностно готовые к расстрелу, к победе плоти пули над бессмертием,
Смеёмся над бессилием поющих о том, что нам готовит страшный суд.
Что стоит нам расстаться с твердью тела без права возжелать небесной тверди,
Без права заблудиться в райских кущах - молитвы от такого не спасут -,
Что стоит нам? Твердить о безрассудстве, о храбрости; гордиться беззаветно
Растлением своей несовершенной, давно непривлекательной души;
Гоняться за исчадием искусства, судить Иуду наравне с поэтом,
Заканчивать бездарную поэму в забытой всеми духами глуши.
Что стоит нам? Оно чего-то стоит? Искать ближайший рейс до преисподней,
Ссыпая в кассу мелочь за билеты: сплошь медяки да смятые листы.
Из сотни нерассказанных историй лишь три не будут смешаны с исподним,
Лишь две напишут неминувшим летом, и лишь одну из них напишешь ты.
Лелея каждый слог в глубинах сердца, играя с Дьяволом на совершенство рифмы,
Ты клочья кожи кожи пустишь на заплаты, стремясь закончить ангела к утру.
К обеду Мы придем нему погреться - и к ужину, что к ужасу Сизифа,
Растащим на поблекшие цитаты прекрасный, ангельский, но бесполезный труп.
Бродить во мраке грязных переулков, кишащих тараканами стихов?
Прокуренным срывающимся "гласом" "глаголя" о бесчисленных конфузах,
О собственных бездарнейших ублюдках, сковавших нас двустишием оков,
Мы, ревностно готовые к расстрелу, к победе плоти пули над бессмертием,
Смеёмся над бессилием поющих о том, что нам готовит страшный суд.
Что стоит нам расстаться с твердью тела без права возжелать небесной тверди,
Без права заблудиться в райских кущах - молитвы от такого не спасут -,
Что стоит нам? Твердить о безрассудстве, о храбрости; гордиться беззаветно
Растлением своей несовершенной, давно непривлекательной души;
Гоняться за исчадием искусства, судить Иуду наравне с поэтом,
Заканчивать бездарную поэму в забытой всеми духами глуши.
Что стоит нам? Оно чего-то стоит? Искать ближайший рейс до преисподней,
Ссыпая в кассу мелочь за билеты: сплошь медяки да смятые листы.
Из сотни нерассказанных историй лишь три не будут смешаны с исподним,
Лишь две напишут неминувшим летом, и лишь одну из них напишешь ты.
Лелея каждый слог в глубинах сердца, играя с Дьяволом на совершенство рифмы,
Ты клочья кожи кожи пустишь на заплаты, стремясь закончить ангела к утру.
К обеду Мы придем нему погреться - и к ужину, что к ужасу Сизифа,
Растащим на поблекшие цитаты прекрасный, ангельский, но бесполезный труп.
Комментарии (1)
10:38
Невесне
Странное время бесстрастных, пустых ответов,
Нечего вспомнить и нечего сотворить.
Нам ничего не осталось:
Ни сна, ни света,
И горькое пойло - вместо моей любви,
А вместо любых неловких словесных пауз -
Нервные взгляды и частые сигареты.
Господи, умоляю, скорей бы лето,
Солнце и ветер, море и алый парус,
Легкие ленты дорог от моей двери.
Делай что хочешь, право, но не дури,
Не для того мы столько с тобой прощались.
Это глупо, но, веришь - пока тонкий мир горит,
Пока я продолжаю казаться тоскливо-пьяной -
Мне не хочется плакать, но хочется говорить.
Нечего вспомнить и нечего сотворить.
Нам ничего не осталось:
Ни сна, ни света,
И горькое пойло - вместо моей любви,
А вместо любых неловких словесных пауз -
Нервные взгляды и частые сигареты.
Господи, умоляю, скорей бы лето,
Солнце и ветер, море и алый парус,
Легкие ленты дорог от моей двери.
Делай что хочешь, право, но не дури,
Не для того мы столько с тобой прощались.
Это глупо, но, веришь - пока тонкий мир горит,
Пока я продолжаю казаться тоскливо-пьяной -
Мне не хочется плакать, но хочется говорить.
Комментарии (2)